Арест, меры пресечения в проекте УПК

[Лоскутов Игорь Юрьевич]

С ВРЕМЕНИ

Президент Союза адвокатов Казахстана Ануар ТУГЕЛ (на снимке) предлагает ввести в проект нового Уголовно-процессуального кодекса (УПК), который должен быть подготовлен к осенней сессии парламента, норму, обязывающую суд вникать в суть предъявляемого обвинения при избрании меры пресечения.

- Не секрет, что в силу специфики и правовых традиций постсоветского пространства абсолютно доминирующей мерой пресечения в нашей стране остается арест, - говорит он. - Собственно, в этом и заключается самое красноречивое свидетельство, что все проведенные в Казахстане правовые реформы пока так и не смогли преодолеть сурового наследства СССР - обвинительного уклона и репрессивной психологии органов следствия и прокуратуры. Еще более тревожно, что по-прежнему тесно встроенным в эту систему ограничения и подавления прав и свобод личности остается суд. Между тем данный вопрос имеет отнюдь не абстрактный характер - в каждом случае за ним стоят конкретные человеческие судьбы. И вполне логично, что в существующих условиях одним из важнейших аспектов уголовно-правовой политики становится порядок санкционирования ареста.

Большая часть юридического сообщества Казахстана много лет добивалась передачи прерогативы выдачи санкции на арест от прокуратуры суду, видя в этом следовании западным нормам залог успешного движения к правовому государству. Пять лет назад свершилось - процедуру ареста привели в соответствие с требованием Конституции Казахстана и ратифицированной нашей страной Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Суд стал единственным органом в стране, наделенным правом санк­ционировать заключение под стражу.

- И в чем же теперь проблемы?

- Казалось бы, суд, законодательно являющийся независимым органом, должен более объективно подходить к вопросу законности, обоснованности и необходимости ареста, но в реальности “пуповина”, связывающая суд с правоохранительной системой, свела на нет весь смысл новации. В подавляющем большинстве случаев суд, не вдаваясь в мотивировки и обоснования, стал буквально в станочном порядке удовлетворять ходатайства органов уголовного преследования, ограничиваясь только исследованием материалов дела, относящихся к обстоятельствам, учитываемым при избрании меры пресечения. В частности, сейчас суд в первую очередь проверяет обоснованность подозрений, что задержанный или обвиняемый может скрыться от дознания, предварительного расследования или суда, а также аргументы по поводу того, что он может продолжить заниматься преступной деятельностью. Между тем данное основание для ареста явно противоречит презумпции невиновности, которая предполагает невиновность даже в прошлых преступлениях, не говоря уже о будущих. Кроме того, суды, решая вопрос об аресте, принимают во внимание угрозу процессуальных, а не материальных нарушений. То есть орган уголовного преследования должен предъявить доказательства, что подозреваемый или обвиняемый может воспрепятствовать производству по делу, в том числе выяснению истины. При этом применяемое судами и органами уголовного преследования расширенное толкование опасности действий обвиняемого или подозреваемого влечет для него - не обязанного помогать органам уголовного преследования в установлении истины - совершенно неоправданные лишения. Таким образом, включение этого основания для избрания меры пресечения в виде ареста является крайне спорным.

- Что вы конкретно предлагаете, чтобы исключить необоснованные, незаконные аресты?

- Крайне необходимо совершенствовать институт судебного санкционирования ареста. Сегодня становится все более очевидным внесение в новый УПК нормы, обязывающей суд уже на ранней стадии вникать в суть предъявляемого обвинения. Иными словами, суд не должен ни в коем случае принимать на веру всё, с чем приходит ходатайствующий об аресте подозреваемого следователь, а требовать от него исчерпывающего доказательства квалификации преступления. По сути, всякий раз должен иметь место судебный мини-процесс, нацеленный на поиск и торжество истины.

- Как это должно происходить?

- Суд должен иметь право решать вопросы о допустимости доказательств, представленных стороной обвинения: исследовать другие доказательства, в том числе путем допроса подозреваемого (обвиняемого), потерпевшего, свидетелей. В санкционировании должно быть отказано, если прокурор не доказал наличия предпосылок для заключения под стражу и необходимости ареста; прокурор не доказал обоснованности подозрения (обвинения), когда предъявленное обвинение (подозрение) не содержит, по мнению суда, состава преступления. А также если установлена незаконность задержания (свыше трех часов без составления протокола); если надлежащим образом извещенный прокурор не явился в судебное заседание либо, явившись, не поддержал ходатайство об аресте; при повторном рассмотрении ходатайства - при отсутствии новых обстоятельств, обосновывающих необходимость ареста. Следует предусмотреть норму, обязывающую прокурора доказать наличие надлежащих правовых и “волевых” предпосылок ареста, делающих заключение под стражу подозреваемого (обвиняемого) необходимой, оправданной и единственно возможной в данных условиях процессуального принуждения мерой. Ввести также норму, обязывающую прокурора отстоять предлагаемую квалификацию деяния, в котором подозревается (обвиняется) лицо, представить доказательства того, что обвинение (подозрение) имеет под собой вескую фактическую основу. Обязать прокурора доказать, что обвиняемый с высокой степенью вероятности скроется от следствия и суда, либо воспрепятствует объективному расследованию, или будет продолжать заниматься преступной деятельностью.

Иными словами, необходимо применять разные способы и стандарты в доказывании с учетом дефицита времени, отведенного законодателем для процедуры ареста. Одно дело - стандарты доказывания, используемые на стадии судебного разбирательства, и другое - стандарты разумного подозрения, которые значительно ниже.

Кроме того, полагаю, следует пересмотреть санкции за преступления, которые не связаны с лишением жизни человека, то есть можно перевести многие преступления из категории тяжких в категорию средних. И, конечно же, необходимо ориентироваться на применение альтернативных мер пресечения, закрепив это нормативно.

И в этой связи вновь во весь рост встает вопрос расширения полномочий адвокатов в уголовном процессе. Только действительно эффективная и современная адвокатура способна стать прочным заслоном на пути обвинительно-репрессивной психологии части правоохранительной и судебной систем.

Мадина АИМБЕТОВА, Алматы

28.05.2013

[Brant]

Хорошая статья, хорошие предложения, но с учётом, что проект нового УПК "корпоративный", врятли эти предложения будут услышаны.

О каком-то отходе от обвинительного уклона наши правоохранители и судебники даже и подумать не могут.

[Елiмай]

Сейчас процедура санкционирования ареста - это дикий кошмар и перекос в сторону обвинения, конечно. Тугел высказался по позиции судов в отношении ареста, но её надо менять не столько посредством УПК, сколько внутриведомственных наставлений от Верховного суда. И ещё нужно пресекать побратимские отношения прокурора с судьёй. В этой связи приведу хороший коммент к статье на сайте Времени.

prokurator28 мая 2013, 08:36

при всем этом, пока прокурорский работник будет беспрепятственно заходить в любой суд до процесса, в кабинетно-кулуарных условиях попивать чай с судьей, обсуждая невозможность применения какой-либо другой меры пресечния,кроме ареста или при современных средствах связи, иметь возможность переговорить с судьей до процесса и обсудить тоже самое, смысла нет большого говорить о нововведениях. Как было раньше, есть сейчас и будет в будущем, прокуратура на несколько семимильных шагов впереди адвокатуры по уровню влияния на суд, хотя бы потому, что является надзирающим органом, в том числе в большей степени и для суда

что касается адвокатов-они как стоят сейчас в вестибюлях судов перед вахтенным полицейским из Кузет, испрашивая разрешения войти в здание суда у того же судьи, так и будут стоять, провожая взглядом прокурорского работника, входящего в суд как в свой кабинет