Записная книжка: стихи, проза

[Просто Пэт]

Придумали печальный стон ленивого Вия-фрилансера.
 
      "Поднимите мне жопу".

[Просто Пэт]

 Время быстро идет, мнет морды его ступня.
      И поет оно так зловеще, как Птица Рух.
      Я тут крикнула в трубку – Катя! – а на меня
      Обернулась старуха, вся обратилась в слух.
      Я подумала – вот подстава-то, у старух
      Наши, девичьи, имена.
 
      Нас вот так же, как их, рассадят по вертелам,
      Повращают, прожгут, протащат через года.
      И мы будем квартировать по своим телам,
      Пока Боженька нас не выселит
      В никуда.
 
      Какой-нибудь дымный, муторный кабинет.
      Какой-нибудь длинный, сумрачный перегон.
 
      А писать надо так, как будто бы смерти нет.
      Как будто бы смерть – пустой стариковский гон.

[Галина]

...Когда так много позади
всего, в особенности - горя,
поддержки чьей-нибудь не жди,
сядь в поезд, высадись у моря.
Оно обширнее. Оно
и глубже. Это превосходство -
не слишком радостное. Но
уж если чувствовать сиротство,
то лучше в тех местах, чей вид
волнует, нежели язвит.

 

И.Бродский

Октябрь 1969, Коктебель

[DanikZH]

«Я всё соврал» Эль Твит

 

Я всё соврал. 

У вас обычные глаза,

И голос ваш такой же как у многих,

Я врал, что всё хотел вернуть назад,

Сплетая воедино две дороги. 

И ваши безмятежные черты

Ничуть меня не душат среди ночи.

Да и в объятьях ваших глубины,

Мне кажется, не больше, чем у прочих.

Ещё я врал, 

что шёл за вами по пути,

Что выдержал разлуки еле-еле.

Я так же врал, что вас когда-нибудь любил.

Я врал себе... 

но так и не поверил..

[Просто Пэт]

... нам судьбой суждено

Встретиться снова

В одном из февральских дней.

Делаю ставку на тридцать первое...

И.Бродский

[Галина]

Кто знает - вечность или миг

Мне предстоит бродить по свету.

За этот миг иль вечность эту

Равно благодарю я мир.

Что б ни случилось, не кляну,

А лишь благословляю лёгкость:

Твоей печали мимолётность,

Моей кончины тишину.

Б.Ахмадулина

 

[Галина]

По несчастью или к счастью,

Истина проста:

Никогда не возвращайся

В прежние места.

 

Даже если пепелище

Выглядит вполне,

Не найти того, что ищем,

Ни тебе, ни мне.

 

Путешествие в обратно

Я бы запретил,

Я прошу тебя, как брата,

Душу не мути.

 

А не то рвану по следу —

Кто меня вернет? —

И на валенках уеду

В сорок пятый год.

 

В сорок пятом угадаю,

Там, где — боже мой! —

Будет мама молодая

И отец живой.

Геннадий Шпаликов

[Гость.]

Мне выпало счастье быть русским поэтом.
Мне выпала честь прикасаться к победам.

Мне выпало горе родиться в двадцатом,
В проклятом году и в столетье проклятом.

Мне выпало все. И при этом я выпал,
Как пьяный из фуры, в походе великом.

Как валенок мерзлый, валяюсь в кювете.
Добро на Руси ничего не имети.

Давид Самойлов

[Убик]

Мне выпало все. 

​Стихи, как и музыка, призваны вызывать определенные чувства - в этом их ценность имхо

Было бы неплохо при цитировании еще предварять его кратким введением, дабы вызвать соответствующий настрой.

имеется в виду, что цитаты лучше приводить к месту, а к месту ли этот стих сейчас для вас - сложно понять

имхо

[Галина]

имеется в виду, что цитаты лучше приводить к месту, а к месту ли этот стих сейчас для вас - сложно понять

имхо

​Единственное, что не к месту - это ваш пост. Никто не обязан вам объяснять причины размещения стихотворений и прозы. и настраивать вас уж вовсе мало кому интересно. 

Запало в душу что-либо  - размещайте. Требование только одно - это должна быть литература.

[Ahmetova]

Интересно, хоть одна тема останется без назидательных назиданий? 

Р.с. Это ж сколько в стране википедистов? 

[Джинджер]

ога. подумать страшно

 

[БекАС]

Это ж сколько в стране википедистов? 

ну а як ты хотела, запостила чо нить, так будь добра обоснуй! а психолугов-учоных многопрофильных найдется уж, разберутся в мироустройстве и разказуют как жить дальше) 

​

[Ahmetova]

Обоснуй. Настрой. 

Блин. Вон и Гость. уже мухожук в итоге. 

[Убик]

​Единственное, что не к месту - это ваш пост. Никто не обязан вам объяснять причины размещения стихотворений и прозы. и настраивать вас уж вовсе мало кому интересно. 

Запало в душу что-либо  - размещайте. Требование только одно - это должна быть литература.

​Понятно, спасибо за разъяснение.

Касательно же поста, - он был вызван желанием узнать контекст душевного состояния участника Гость., и при необходимости приободрить.

Приведенные им строфы - из последнего сборника Самойлова "Голоса за холмами". Оценка прожитой жизни (все мы в определенные моменты жизни подводим итоги), сожаление о несоответствии желательного и действительного; горечь, душевная слабость. 

Но раз не формат, значит - не формат.

[Кейджиро Такаматсу]

            О, если б все имеющие власть
                     Громами управляли, как Юпитер, -
                     Сам громовержец был бы оглушен.
                     Ведь каждый жалкий, маленький чиновник
                     Гремел бы в небесах,
                     И все гремел бы. Небо милосердней:
                     Оно своею грозною стрелой
                     Охотней дуб могучий поражает,
                     Чем мирту нежную. Но человек,
                     Но гордый человек, что облечен
                     Минутным, кратковременным величьем
                     И так в себе уверен, что не помнит,
                     Что хрупок, как стекло, - он перед небом
                     Кривляется, как злая обезьяна,
                     И так, что плачут ангелы над ним,
                     Которые, будь смертными они,
                     Наверно бы, до смерти досмеялись.

(Шекспир, "Мера за меру")  (1606)

[Андрэ]

Я разбил об асфальт расписные хрустальные детские замки,
Стала тверже рука и изысканней слог и уверенней шаг,
Только что-то не так, если странно молчит, растерявшись, толпа у Таганки,
Если столько цветов, бесполезных цветов в бесполезных руках.

И тогда я решил, обмануть, обвести обнаглевшее время,
Я явился тайком в те места, куда вход для меня запрещен.
Я стучался в свой дом, в дом где я лишь вчера до звонка доставал еле-еле,
И дурманил меня сладкий запах забытых, ушедших времен.

И казалось: вот-вот заскрипят и откроются мертвые двери,
Я войду во вчера, я вернусь, словно с дальнего фронта, домой.
Я им все расскажу, расскажу все, что с ним будет и может быть, кто-то поверит,
И удастся тогда хоть немного свернуть, хоть немного пройти стороной.

И никто не открыл...Ни души в заколоченном брошенном доме.
Я не мог отойти, я стоял, как в больном, затянувшемся сне.
Это злая судьба, если кто-то опять не допел и кого-то хоронят,
Это время ушло, и ушло навсегда и случайно вернулось ко мне.

А. Макаревич (Памяти В.Высоцкого)
 

[Просто Пэт]

Вера Полозкова.

[Просто Пэт]

Вера Полозкова. вроде новое

Катя пашет неделю между холеных баб, до сведенных скул. В пятницу вечером Катя приходит в паб и садится на барный стул. Катя просит себе еды и два шота виски по пятьдесят. Катя чернее сковороды и глядит вокруг, как живой наждак, держит шею при этом так, как будто на ней висят. 

Рослый бармен с серьгой ремесло свое знает четко и улыбается ей хитро. У Кати в бокале сироп, и водка, и долька лайма, и куантро. Не хмелеет; внутри коротит проводка, дыра размером со все нутро. 

Катя вспоминает, как это тесно, смешно и дико, когда ты кем-то любим. Вот же время было, теперь, гляди-ка, ты одинока, как Белый Бим. Одинока так, что и выпить не с кем, уж ладно поговорить о будущем и былом. Одинока страшным, обидным, детским — отцовским гневом, пустым углом.
В бокале у Кати текила, сироп и фреш. В брюшине с монету брешь. В самом деле, не хочешь, деточка, — так не ешь. Раз ты терпишь весь этот гнусный тупой галдеж — значит, все же чего-то ждешь. Что ты хочешь — благую весть и на елку влезть? 

Катя мнит себя Клинтом Иствудом как он есть. 

Катя щурится и поводит плечами в такт, адекватна, если не весела. Катя в дугу пьяна, и да будет вовеки так, Кате х**ня война — она, в общем, почти цела. 

У Кати дома бутылка рома, на всякий случай, а в подкладке пальто чумовой гашиш. Ты, Господь, если не задушишь — так рассмешишь. 

*** 

У Кати в метро звонит телефон, выскакивает из рук, падает на юбку. Катя видит, что это мама, но совсем ничего не слышит, бросает трубку. 

*** 

Катя толкает дверь, ту, где написано «Выход в город». Климат ночью к ней погрубел. Город до поролона вспорот, весь желт и бел. 

Фейерверк с петардами, канонада; рядом с Катей тетка идет в боа. Мама снова звонит, ну чего ей надо, «Ма, чего тебе надо, а?». 

Катя даже вздрагивает невольно, словно кто-то с силой стукнул по батарее: «Я сломала руку. Мне очень больно. Приезжай, пожалуйста, поскорее».
Так и холодеет шалая голова. «Я сейчас приду, сама тебя отвезу». Катя в восемь секунд трезва, у нее ни в одном глазу. 

Катя думает — вот те, милая, поделом. Кате страшно, что там за перелом. 

Мама сидит на диване и держит лед на руке, рыдает. У мамы уже зуб на зуб не попадает. Катя мечется по квартире, словно над нею заносят кнут. 
Скорая в дверь звонит через двадцать и пять минут. Что-то колет, оно не действует, хоть убей. Сердце бьется в Кате, как пойманный воробей. 

Ночью в московской травме все благоденствие да покой. Парень с разбитым носом да шоферюга с вывернутой ногой. Тяжелого привезли, потасовка в баре, пять ножевых. Вдоль каждой стенки еще по паре покоцанных, но живых. 

Ходят медбратья хмурые, из мглы и обратно в мглу. Тряпки, от крови бурые, скомканные, в углу. 

Безмолвный таджик водит грязной шваброй, мужик на каталке лежит, мечтает. Мама от боли плачет и причитает. 

Рыхлый бычара в одних трусах, грозный, как Командор, из операционной ломится в коридор. Садится на лавку, и кровь с него льется, как пот в июле. Просит друга Коляна при нем дозвониться Юле. 

А иначе он зашиваться-то не пойдет.
Вот ведь долбанный идиот. 

Все тянут его назад, а он их расшвыривает, зараза. Врач говорит — да чего я сделаю, он же здоровее меня в три раза. Вокруг него санитары и доктора маячат. 

Мама плачет. 

Толстый весь раскроен, как решето. Мама всхлипывает: «За что мне это, за что?» Надо было маму везти в ЦИТО. Прибегут, кивнут, убегут опять. 

Катя хочет спать. 

Смуглый восточный мальчик, литой, красивый, перебинтованный у плеча. Руку баюкает, словно сына, и чья-то пьяная баба скачет, как саранча. 

Катя кульком сидит на кушетке, по куртке пальчиками стуча. 

К пяти утра сонный айболит накладывает лангеты, рисует справку и ценные указания отдает. Мама плакать перестает. Загипсована правая до плеча и большой на другой руке. Мама выглядит как в мудацком боевике. 

Катя едет домой в такси, челюстями стиснутыми скрипя. Ей не жалко ни маму, ни толстого, ни себя. 

*** 

«Я усталый робот, дырявый бак. Надо быть героем, а я слабак. У меня сел голос, повыбит мех, и я не хочу быть сильнее всех. Не боец, когтями не снабжена. Я простая баба, ничья жена». 

Мама ходит в лангетах, ревет над кружкой, которую сложно взять. Был бы кто-нибудь хоть — домработница или зять. 

*** 

И Господь подумал: «Что-то Катька моя плоха. Сделалась суха, ко всему глуха. Хоть бывает Катька моя лиха, но большого нету за ней греха.
Я не лотерея, чтобы дарить айпод или там монитор ЖК. Даже вот мужика — днем с огнем не найдешь для нее хорошего мужика. Но Я не садист, чтобы вечно вспахивать ей дорогу, как миномет. Катерина моя не дура. Она поймет». 

Катя просыпается, солнце комнату наполняет, она парит, как аэростат. Катя внезапно знает, что, если хочется быть счастливой — пора бы стать. Катя знает, что в ней и в маме — одна и та же живая нить. То, что она стареет, нельзя исправить, — но взять, обдумать и извинить. Через пару недель маме вновь у доктора отмечаться, ей лангеты срежут с обеих рук. Катя дозванивается до собственного начальства, через пару часов билеты берет на юг. 

... Катя лежит с двенадцати до шести, слушает, как прибой набежал на камни — и отбежал. Катю кто-то мусолил в потной своей горсти, а теперь вдруг взял и кулак разжал. Катя разглядывает южан, плещется в лазури и синеве, смотрит на закаты и на огонь. Катю медленно гладит по голове мамина разбинтованная ладонь. 

Катя думает — я, наверное, не одна, я зачем-то еще нужна. 

Там, где было так страшно, вдруг воцаряется совершенная тишина.

завораживающий слог, по мне. немного перебор с депрессивностью, но, видимо, это необходимо.

[Mika]

потрясно, Пэт..

печальки многовато, но это ж про Катю))

Изменено 7 Октября 2015 пользователем Mika

[Просто Пэт]

потрясно, Пэт..

печальки многовато, но это ж про Катю))

и хорошо, что не про нашу явно)))

[Mika]

да, пусть это будет не про форумчанок.

[Сакура]

Красив, умен, слегка сутул, 
набит мировоззрением, 
вчера в себя я заглянул 
и вышел с омерзением.

или

Живи, покуда жив. Среди потопа, 
которому вот-вот наступит срок, 
поверь - наверняка мелькнет и жопа, 
которую напрасно ты берег.

И много других жизненных вещей - гарики от И. Губермана на каждый день http://www.guberman.info/poetry.html

 

[Ahmetova]

А вот вам еще Вера 

Хорошо, говорю.
Хорошо же, я им шепчу.
Все уже повисло на паутинке.
Д.Быков
Хорошо, говорю. Хорошо, говорю Ему, - Он бровями-тучами водит хмуро. -
Ты не хочешь со мной водиться не потому, что обижен, а потому, что я
просто дура. Залегла в самом отвратительном грязном рву и живу в нем, и
тщусь придумать ему эпитет. Потому что я бьюсь башкой, а потом реву, что
мне больно и все кругом меня ненавидят. Потому что я сею муку, печаль,
вражду, слишком поздно это осознавая. Потому что я мало делаю, много
жду, нетрудолюбива как таковая; громко плачусь, что не наследую капитал,
на людей с деньгами смотрю сердито. Потому что Ты мне всего очень много
дал, мне давно пора отдавать кредиты, но от этой мысли я ощетиниваюсь,
как ёж, и трясу кулаком – совсем от Тебя уйду, мол!..
Потому что Ты от меня уже устаешь. Сожалеешь, что вообще-то меня придумал.
Я тебе очень вряд ли дочь, я скорее флюс; я из сорных плевел, а не из
зерен; ухмыляюсь, ропщу охотнее, чем молюсь, все глумлюсь, насколько Ты
иллюзорен; зыбок, спекулятивен, хотя в любой русской квартире – схемка
Тебя, макетик; бизнес твой, поминальный и восковой – образцовый вполне
маркетинг; я ношу ведь Тебя распятого на груди, а Тебе дают с Тебя пару
центов, процентов, грошей? - Хорошо, говорю, я дура, не уходи. Посиди
тут, поговори со мной, мой хороший.
Ты играешь в огромный боулинг моим мирком, стиснув его в своей
Всемогущей руце, катишь его орбитой, как снежный ком, чувством влеком,
что все там передерутся, грохнет последним страйком игра Твоя. Твой
азарт уже много лет как дотлел и умер. А на этом стеклянном шарике
только я и ценю Твой гигантоманский усталый юмор.
А на этом стеклянном шарике только Ты мне и светишь, хоть Ты стареющий
злой фарцовщик. Думал ли Ты когда, что взойдут цветы вот такие из нищих
маленьких безотцовщин. Я танцую тебе, смеюсь, дышу горячо, как та
девочка у Пикассо, да-да, на шаре. Ты глядишь на меня устало через
плечо, Апокалипсис, как рубильник, рукой нашаря. И пока я танцую, спорю,
кричу «смотри!» - даже понимая, как это глупо, - все живет, Ты же ведь
стоишь еще у двери и пока не вышел из боулинг-клуба.

[Просто Пэт]

она красива