Является ли сделкой решение участника компании

[Астроном]

Астроном, если решение ЕУ/ОСУ - сделка, то - см. ГК

Статья 163. Представительство

1. Сделка, совершенная одним лицом (представителем) от имени другого лица (представляемого) в силу полномочия, основанного на доверенности, законодательстве, решении суда либо административном акте, непосредственно создает, изменяет и прекращает гражданские права и обязанности представляемого.

Тогда получается, что любые полномочия органов ТОО, АО можно делегировать физику по доверенности. А Вам, думаю, отлично известно, что это не так. Поскольку законодательством прямо предусмотрено, что доверенности выдает только руководитель исполнительного органа, а не ОСУ ТОО или СД АО.

Посмотрите п.4 ст. 43 Закона о ТОО и ТДО. ОС может все, в том числе и выдать доверенность. А законодательством предусмотрено, что исполнительный орган выдает доверенности, но не предусмотрено, что их выдает только он. ОС не запрещено выдавать доверенности.

[Romkin]

По моему мнению ОС не вправе выдавать доверенность, поскольку оно не является ни физическим ни юридическим лицом, а значит не является субъектом сделки.

В приведенной Астрономом ссылке говорится о праве принять любой вопрос лишь к рассмотрению.

Другое дело когда каждый участник ТОО выдает доверенность на одно и то же лицо. Т.е. выступая как физическое либо юридическое лицо, но никак не орган товарищества.

Изменено 16 Сентября 2008 пользователем Romkin

[Гость Ahmetova]

Я не говорю об робязанности заключить ТД поскольку это уже не гражданские права и обящзанности.

Но высший орган управления ОС избирает исполниельный орган ТОО - эжто действие, которое порожлдает для ЮЛобязанность признавать действия исполнительного органа как свои собственные, то есть был направлен на возникновение и повлек за собой возникновение гражданских обязанностей. И если участник пересмотрит свое решение - это уже другое правомерное действие, направленное на изменение существуюшщего правоотношения, и потому тоже сделка. Сделка - это юридический акт, которая и/или совокупность которых порождает гражданские права и обязанности.

Хорошо, какие обязанности у ТОО порождает решение ОСУ об избрании руководителя исполнительного органа ТОО?

Посмотрите п.4 ст. 43 Закона о ТОО и ТДО. ОС может все, в том числе и выдать доверенность. А законодательством предусмотрено, что исполнительный орган выдает доверенности, но не предусмотрено, что их выдает только он. ОС не запрещено выдавать доверенности.

:dont:

[Romkin]

Хорошо, какие обязанности у ТОО порождает решение ОСУ об избрании руководителя исполнительного органа ТОО?

Наверное заключить трудовой договор с избранным руководителем... :dont:

[Гость Ahmetova]

Наверное заключить трудовой договор с избранным руководителем...

Ну, может быть.... хотя - прям ответственность есть и сроки?

А решение СД о заключении сделки аф. лицом, тоже порождает обязанность АО заключить эту сделку? Или это все-таки просто необходимое условие, предшествующее заключению сделки?

[Romkin]

Ну, может быть.... хотя - прям ответственность есть и сроки?

А решение СД о заключении сделки аф. лицом, тоже порождает обязанность АО заключить эту сделку? Или это все-таки просто необходимое условие, предшествующее заключению сделки?

В решении ведь могут быть и сроки заключения договора, а также какие либо условия и з\п и прочее. Отвественность гражданско-правовая за невыполнение решения высшего органа. см. п.3 ст.52 Закона о ТО и ДО

Если аф.лицо обязано выполнять решения СД, значит решение пораждает обязанность заключить сделку. Вы считаете по-другому? Далее следует заключение сделки, но это уже другая сделка.

[Гость Ahmetova]

В решении ведь могут быть и сроки заключения договора, а также какие либо условия и з\п и прочее. Отвественность гражданско-правовая за невыполнение решения высшего органа. см. п.3 ст.52 Закона о ТО и ДО

Если аф.лицо обязано выполнять решения СД, значит решение пораждает обязанность заключить сделку. Вы считаете по-другому? Далее следует заключение сделки, но это уже другая сделка.

Насчет ТД - возможно. Но это зависит от конкретного случая.

Насчет сделки с аф.лицом

Статья 73. Требование к порядку заключения сделки, в совершении которой имеется заинтересованность

1. Решение о заключении обществом сделки, в совершении которой имеется заинтересованность, принимается простым большинством голосов членов совета директоров, не заинтересованных в ее совершении.

2. Решение о заключении обществом сделки, в совершении которой имеется заинтересованность, принимается общим собранием акционеров большинством голосов акционеров, не заинтересованных в ее совершении, в случаях:

1) если все члены совета директоров общества являются заинтересованными лицами;

2) невозможности принятия советом директоров решения о заключении такой сделки ввиду отсутствия количества голосов, необходимого для принятия решения.

Склонна считать такое решение некоей разрешительной процедурой, предшествующей заключению сделки.

К тому же на практике масса случаев, когда после принятия решения, сделку не заключают по тем или иным причинам.

Иначе и утверждение СД внутренних документов АО можно к сделкам отнести.

[Romkin]

Статья 73. Требование к порядку заключения сделки, в совершении которой имеется заинтересованность

1. Решение о заключении обществом сделки, в совершении которой имеется заинтересованность, принимается простым большинством голосов членов совета директоров, не заинтересованных в ее совершении.

2. Решение о заключении обществом сделки, в совершении которой имеется заинтересованность, принимается общим собранием акционеров большинством голосов акционеров, не заинтересованных в ее совершении, в случаях:

1) если все члены совета директоров общества являются заинтересованными лицами;

2) невозможности принятия советом директоров решения о заключении такой сделки ввиду отсутствия количества голосов, необходимого для принятия решения.

В таком случае решение либо принимается либо не принимается. Не вижу в чем здесь Ваш аргумент.

Иначе и утверждение СД внутренних документов АО можно к сделкам отнести.

Если такие решения устанавливают, изменяют либо прекращают гражданские права и обязанности, то наверное да. Изменено 16 Сентября 2008 пользователем Romkin

[Гость Ahmetova]

В таком случае решение либо принимается либо не принимается. Принматься должность с соблюдением требований данной статьи. Не вижу в чем здесь Ваш аргумент.

Если такие решения устанавливают, изменяют либо прекращают гражданские права и обязанности, то наверное да.

Да аргумент, собственно в том, что статья озаглавлена "Требование к порядку заключения сделки, в совершении которой имеется заинтересованность".

[Romkin]

Да аргумент, собственно в том, что статья озаглавлена "Требование к порядку заключения сделки, в совершении которой имеется заинтересованность".

Теперь понял. Но в оглавлении речь идет о сделке (второй), которая будет заключена после принятия решения (первой сделки). А первая сделка относится к порядку заключения второй.

Хотя для себя я не вполне определился с ответом на вопрос - "Является ли сделкой решение участника компании?". Копать надо по субъекту а не по действию.

Изменено 16 Сентября 2008 пользователем Romkin

[Гость Ahmetova]

Теперь понял. Но в оглавлении речь идет о сделке (второй), которая будет заключена после принятия решения (первой сделки). А первая сделка относится к порядку заключения второй.

Хотя для себя я не вполне определился с ответом на вопрос - "Является ли сделкой решение участника компании?". Копать надо по субъекту а не по действию.

ОК! Я вот вполне определилась, но насчет аргументов надо будет подумать на досуге.

[MASYC]

Прочитал все посты и склоняюсь в пользу банкиров.

Что касается меня...

Подготовил новое решение, которым сменил первого руководителя Иванова (который являлся одновременно и уполномоченным представителем учредителя) на Петрова.

[Awaiting for deletion]

Я тоже прихожу к выводу, что банк прав.

Если учредитель - физическое лицо, то поручая создать ТОО, учредитель (доверитель) поручает совершить действие направленное на возникновение определенных прав и обязанностей, вытекающих из факта собственности долей в ТОО. Что удовлетворяет понятию сделки. Как такового ни ОС (если учредителей двое и более), ни еднственного учредителя в момент выдачи доверенности нет.

Если учредитель ТОО, и вопрос - является ли решение ОС сделкой...

Вот тут два момента, первый - решение направленное на разрешение внутренних вопросов, касающееся только участников, и второе - решение направленно на разрешение внешних вопросов. Что касается внешних вопросов, то тут все понятно, ОС действует от имени ТОО и пораждает права и обязанности у ТОО. Тут, Нурдин, я с твоими суждениями не согласен, как и с суждениями НовоКаина, Дильмовочки и всех тех, кто отмечал, что ОС не принимает на себя ни каких обязательств, а значит не выступает стороной сделки, и значит сделки быть не может. Да, не принимает обязательств на себя, но принимает на ТОО. А ТОО - юр.лицо.

Что касается внутренних вопросов. То решение пораждает права и обязанности у участников, внимание! как физ.лиц. Каждого в отдельности, и не как целое (ОС). В соответствии с буквальным толкованием - сделка, не иначе.

Что касается возможности выдачи доверенности одному человеку нашими ком.юр.лицами с ОС (с единственными все понятно)... думаю можно выдать коллективную доверенность. А почему нет?

А если (автор писал, что компания иностранная) решение о созданиии юр.лиц по законодательству страны резидентства относится к компитенции едиоличного исполнительного органа, то проблем вообще нет.

[Нурдин Саякбаев]

Банк прав, если назначение директора это сделка, то в отношении себя представитель не вправе совершать (кроме коммерческого представителя), а если не сделка, то правомочий у него нет, ведь генеральная доверенность, как правило, позволяет заключать сделки, а не другие действия, не являющиеся гражданскими сделками.

Но с аргументацией все же не согласен :)

Да, не принимает обязательств на себя, но принимает на ТОО. А ТОО - юр.лицо.

Здесь согласен, так как речь идет о ТОО, и в этой организационно-правовой форме ОСУ вправе принять к рассмотрению любой вопрос. Наверно и выступить от имени ТОО и заключить сделку ОСУ вправе. Но здесь действует не ОСУ, а ТОО. Также как обычно, когда директор выступает, не директор действует, а ТОО в лице директора (и ТОО в лице ОСУ).

Что касается внутренних вопросов. То решение пораждает права и обязанности у участников, внимание! как физ.лиц. Каждого в отдельности, и не как целое (ОС).

А вот здесь не согласен. Я думаю, что физлица, если и принимают какие-либо обязанности в следствии решения ОСУ, то не потому, что решение ОСУ - сделка. Сделка - это когда лицо само своими действиями принимает на себя обязательства и права. А в данном случе ОСУ, а не физлицо действует. Ведь конкретное физлицо могло и проголосовать против решения, но оказаться в меньшинстве. Думаю, что у физлица права и обязанности возникли на основании устава и законодательства, а решение ОСУ явилось условием для возникновения этих прав и обязанностей (как гипотеза в классической норме права или отлагательное условие в договоре).

Что касается возможности выдачи доверенности одному человеку нашими ком.юр.лицами с ОС (с единственными все понятно)... думаю можно выдать коллективную доверенность. А почему нет?

Доверенность наверное лучше рассматривать как доверенность от учредителя как физического лица, а не как от органа юрлица - единственного участника. Учредитель ведь вправе выдать доверенность для того, чтобы поверенный головал на ОСУ от имени учредителя. Доверенность от имени органа невозможна, т.к. орган не может заключать гражданские сделки от своего имени.

Что касается конкретного случая, то я склонен считать как Ahmetova

Склонна считать такое решение некоей разрешительной процедурой, предшествующей заключению сделки.

К тому же на практике масса случаев, когда после принятия решения, сделку не заключают по тем или иным причинам.

Думаю, что и назначение директора тоже не является сделкой, т.к. не факт, что директор вступит в должность (окажеться лицом, который не может быть директором по решению суда, является недееспособным, а может вообще такого в природе не существует, а назначили мультяшную Масяню). Назначение директора - это действие органа юрлица, а не ТОО в лице этого органа. Сделкой будет только подписание трудового договора, но уже не гражданско-правовой. Наверное и приказ директора о приеме на работу дворника тоже сделкой не является.

Для наглядности давайте представим, что в ТОО два участника, и на ОСУ участников представляют соответственно господа Серик и Берик по доверенности. Оба голосуют за назначение директором г-на Серика и ревизором господина Берика. Голоса учитываются, т.к. у участников доверенность, но решение принимается ОСУ как органом юрлица и оформляется протоколом. ОСУ никому доверенность не дает. Значит сделки представителя в отношении себя нет.

[Вовун]

Для наглядности давайте представим, что в ТОО два участника, и на ОСУ участников представляют соответственно господа Серик и Берик по доверенности. Оба голосуют за назначение директором г-на Серика и ревизором господина Берика. Голоса учитываются, т.к. у участников доверенность, но решение принимается ОСУ как органом юрлица и оформляется протоколом. ОСУ никому доверенность не дает. Значит сделки представителя в отношении себя нет.

можно упростить ситуацию

Обще собрание акционеров крупного АО. Интересы Серика, владельца одной акции, на собрании представляет по доверенности Берик. Берик голасует на собрании за Серика за выплату дивидендов акционерам общества.

Впоследствие выясняется, что у Берика тоже была одна акция, и фактически он от имени Серика проголосовал за выплаты дивидендов самому себе.

Есть основания для призанания решения собрания акционеров недействительнм?

Изменено 18 Сентября 2008 пользователем Вовун

[Awaiting for deletion]

А вот здесь не согласен. Я думаю, что физлица, если и принимают какие-либо обязанности в следствии решения ОСУ, то не потому, что решение ОСУ - сделка. Сделка - это когда лицо само своими действиями принимает на себя обязательства и права. А в данном случе ОСУ, а не физлицо действует. Ведь конкретное физлицо могло и проголосовать против решения, но оказаться в меньшинстве. Думаю, что у физлица права и обязанности возникли на основании устава и законодательства, а решение ОСУ явилось условием для возникновения этих прав и обязанностей (как гипотеза в классической норме права или отлагательное условие в договоре).

Я думаю, что участника можно рассмотреть в призме двух категорий. Категория первая - лицо - участник, учавствующий в работе ОС, голосующий на нем. Нам не важно как голосует участник, "За", "Против", важно принятое решение. И вторая категория - лицо, как совладелец фирмы. И можно говорить, что первая категория пораждает права и обязанности у второй (при решении внутренних вопросов, например внесение доп.долей), и у фирмы (при решении внешних вопросов). В такой призме абсолютно не важно как голосует лицо, важно принятое решение.

[Нурдин Саякбаев]

Наверно можно в двух категориях, но сделкой ведь не является, когда решение одного лица порождает права и обязанности у другого.

[Awaiting for deletion]

Наверно можно в двух категориях, но сделкой ведь не является, когда решение одного лица порождает права и обязанности у другого.

Почему нет? Односторонняя сделка. Достаточно выражения воли одной стороны.

Для другой стороны возникают права, а при выражении волеизъявления, другой стороны, принть права, возникают и обязанности.

[Гость Ahmetova]

Следуя логике банка внесение изменений в устав - тоже сделка?

[Нурдин Саякбаев]

Почему нет?

в контексте надо читать :)

Что касается внутренних вопросов. То решение пораждает права и обязанности у участников, внимание! как физ.лиц. Каждого в отдельности, и не как целое (ОС). В соответствии с буквальным толкованием - сделка, не иначе.

Решение производится органом юрлица, права и обязанности возникают у физических лиц. Не думаю, что Вы считаете, что сделкой является когда одно лицо изменяет права и обязанности другого лица, например я совершу одностороннюю сделку, наложив на соседа обязанность отдать свой комп другому соседу (?). И не важно через какие призмы рассматривать участников, все равно это самостоятельные субъекты, де-юре отличные и от юридического лица в целом и от его органов. Тем более что тут ведь пример приводился, когда участник проголосовал против, но оказался в меньшинстве и решение все-равно приняли. Разве будет это сделкой, когда я выражаю волю против, а права и обязанности все-равно изменяются?

[Awaiting for deletion]

в контексте надо читать :)

Решение производится органом юрлица, права и обязанности возникают у физических лиц. Не думаю, что Вы считаете, что сделкой является когда одно лицо изменяет права и обязанности другого лица, например я совершу одностороннюю сделку, наложив на соседа обязанность отдать свой комп другому соседу (?). И не важно через какие призмы рассматривать участников, все равно это самостоятельные субъекты, де-юре отличные и от юридического лица в целом и от его органов. Тем более что тут ведь пример приводился, когда участник проголосовал против, но оказался в меньшинстве и решение все-равно приняли. Разве будет это сделкой, когда я выражаю волю против, а права и обязанности все-равно изменяются?

Нурике, не приозводи подмену понятий При односторонней сделке обязанности рождаются тогда, когда есть волеизъявление другой (принимающей) стороны вступить в сделку, выражающееся в принятии прав. Приведу пример, для наглядности. Открывается наследство. Кстати был, говорят реальный случай, в Европе. В состав наследственной массы входило родовое имение, дворянский титул, и "обязательства по долгам". Перед наследниками стоял выбор, принять наследство, выразить свое волеизъявление вступить в сделку, и соответсвенно принять на себя обязательства погашения долгов наследодателя. Либо отказаться от всего, включая дворянского титула. Т.е. обязанности возможны лишь при принятии прав.

При вхождении в ТОО, участники сразу принимают на себя обязанности. Таким образом, повторяю не важно как голосует участник, важно принятое решение. И обязанность (принятие обязанностей, даже по будущим решениям) у участника возникает в момент вхождения в ТОО.

Изменено 22 Сентября 2008 пользователем Абиль Шамиев

[Гость Ahmetova]

Григорий Чернышов, старший юрист Адвокатского бюро «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры», адвокат

Пункт 7 ст. 49 Закона об АО (1) устанавливает правило, согласно которому «акционер вправе обжаловать в суд решение, принятое общим собранием акционеров с нарушением требований настоящего Федерального закона, иных правовых актов Российской Федерации, устава общества, в случае, если он не принимал участия в общем собрании акционеров или голосовал против принятия такого решения и указанным решением нарушены его права и законные интересы. Такое заявление может быть подано в суд в течение шести месяцев со дня, когда акционер узнал или должен был узнать о принятом решении. Суд вправе с учетом всех обстоятельств дела оставить в силе обжалуемое решение, если голосование данного акционера не могло повлиять на результаты голосования, допущенные нарушения не являются существенными, и решение не повлекло причинения убытков данному акционеру».

Однако какие последствия влечет за собой решение суда об удовлетворении иска акционера об обжаловании решений общего собрания акционеров, закон не говорит. В частности, закон не разрешает крайне важный вопрос: вопрос о том, с какого момента решения общего собрания акционеров будут в случае удовлетворения указанного иска акционера считаться недействительными. От ответа на этот вопрос во многом зависит и ответ на вопрос о правовых последствиях признания решений общего собрания акционеров недействительными.

Здесь возможны, по крайней мере, две опции: либо решения общего собрания акционеров будут считаться недействительными с момента их принятия, либо с момента вступления в законную силу решения суда по иску акционера. Если признать, что решения общего собрания акционеров утрачивают силу с момента вступления в силу решения суда по иску акционера, то, очевидно, что утрата силы решения собрания не будет влечь за собой утрату силы последствия этого решения. Например, признание недействительным решения собрания акционеров об избрании определенного лица директором общества не будет являться основанием для недействительности сделки, совершенной этим лицом в промежутке времени между его избранием на должность директора и вступлением в законную силу решения суда о признании такого избрания недействительным.

Не дается ответа на поставленный вопрос и в Постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 18 ноября 2003 г. N 19 "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об акционерных обществах"(2). Пленум лишь дал правовую квалификацию исков акционера об оспаривании решений общего собрания акционеров. Дело в том, что приведенный выше п. 7 ст. 49 Закона об АО говорит о праве акционера обжаловать в суд решение, принятое общим собранием акционеров. Вместе с тем, закон прямо не говорит, что акционер в подобных случаях обращается в суд с иском о признании решений общего собрания акционеров недействительными. Пленум в указанном выше постановлении дает свое толкование норма Закона об АО и указывает, что иск акционера об обжаловании решений общего собрания акционеров представляет собой иск о признании решений общего собрания акционеров недействительными(3) .

Таким образом, иск акционера об обжаловании решений общего собрания акционеров представляет собой иск о признании решений общего собрания акционеров недействительными.

Пленум ВАС РФ в п. 26 Постановления № 19 указал, что « в случаях, когда стороны, участвующие в рассматриваемом судом споре, ссылаются в обоснование своих требований или возражении по иску на решение общего собрания акционеров, при этом судом установлено, что данное решение принято с нарушением компетенции общего собрания (пункт 3 статьи 48 Закона), в отсутствие кворума для проведения общего собрания или принятия решения (пункты 2, 4 статьи 49 и пункты 1 - 3 статьи 58 Закона) либо по вопросам, не включенным в повестку дня собрания (пункт 6 статьи 49 Закона), суд должен, независимо от того, было оно оспорено кем-либо из акционеров или нет, оценить такое решение как не имеющее юридической силы и разрешить спор, руководствуясь нормами закона».

Указанные разъяснения Пленума, отсутствие четкого законодательного решения вопроса о моменте, с которого решения общего собрания акционеров считаются недействительными, а также ведущаяся уже давно дискуссия о правовой природе решений общего собрания акционеров обусловило, как мне кажется, целое направление в современной научной литературе. Сутью этого направления является попытка выделить два вида недействительных решений общего собрания акционеров по аналогии с недействительными сделками – ничтожные решения и оспоримые решения. При этом, ничтожными решениями считаются решения, принятые с указанными в п. 29 Постановления № 19 пороками. Все остальные решения считаются оспоримыми. При этом, дискутируется вопрос о том, что лишь ничтожные решения не влекут правовых последствий изначально, тогда как оспоримые решения недействительны с момента вынесения судом решения по иску акционера (4).

Судебная практика по вопросу о моменте, с которого признанные недействительными решения общего собрания акционеров не имеют юридической силы, в настоящее время, можно сказать, отсутствует. При этом под судебной практикой следует понимать не отдельные решения отдельных судов округов, а устойчивое и единообразное разрешение того или иного вопроса в практике судов. Понимая судебную практику именно так, я и делаю вывод об отсутствии судебной практики по рассматриваемому вопросу. Вместе с тем, безусловно, отдельные решения арбитражных судов, в которых рассматривается поднятый в настоящей работе вопрос, имеются. Два таких случая приводит А.А. Маковская в своей статье (5). В одном из дел, ФАС Уральского округа рассматривал вопрос о том, имел ли полномочия генеральный директор совершать сделки от имени общества, если впоследствии решение совета директоров о его назначении на должность было признано недействительным (6). В этом деле суд пришел к выводу, что доверенности, выданные назначенным решением совета директоров директором, которое затем было признано недействительным, имеют юридическую силу (7).

В другом деле Президиум ВАС РФ о действительности договора аренда, подписанного от имени общества директоров, решение о назначении которого было признано недействительным после подписания им спорного договора аренды. В этом деле Президиум ВАС РФ сделал вывод, что поскольку директор на момент подписания договора аренды имел соответствующие полномочия, то доводы противоположной стороны в этой части являются неосновательными (8) .

В практике арбитражных судов можно обнаружить и иные подходы к разрешению рассматриваемой проблемы. Так, Федеральный арбитражный Московского округа в деле № КГ-А40/10832-05-1,2 указал на следующее.

«Принимая решение о признании недействительными всех решений внеочередного общего собрания акционеров ЗАО "Торговый Домъ потомковъ Поставщика Двора Его Императорского Величества П.А. Смиронова" от 12 декабря 2000 г, а также признании недействительными акта госрегистрации изменений и дополнений в устав ЗАО, выпуска обыкновенных именных бездокументарных акций, и обязании регистратора аннулировать изменения в реестре акционеров ЗАО "Торговый Домъ потомковъ Поставщика Двора Его Императорского Величества П.А. Смирнова" апелляционная инстанция исходила из того, что внеочередное общее собрание акционеров ЗАО "Торговый Домъ потомковъ Двора Его Имераторского Величества П.А. Смирнова" проведено с нарушением требований п. 10 ст. 10 Устава Общества и ст.ст. 48, 49 и 58 ФЗ "Об акционерных обществах" и все принятые на нем решения являются недействительными. В силу чего являются недействительными и все последующие юридически значимые действия, относящиеся к выполнению этих решений: регистрация изменений и дополнений в устав общества, выпуск акций общества, регистрация выпуска акций, внесение изменений в реестр акционеров.

Данный вывод суда апелляционной инстанции является правильным, как основанный на всестороннем и полном исследовании доказательств по делу, которым дана надлежащая правовая оценка. Нормы материального права применены правильно».

Как видно из процитированного фрагмента постановления ФАС МО, суд исходил из изначальной недействительности решений общего собрания акционеров общества. Если бы суд разделял позицию о том, что решения собрания акционеров являются недействительными только с момента принятия судом решения об этом, то недействительность решений собрания акционеров не могла бы служить основанием для вывода о недействительности иных юридических действий, связанных с исполнением недействительного решения собрания акционеров. Объяснятся это тем, что все другие юридические действия, о правомерности которых суды выносили свои судебные акты в рассматриваемом деле, имели место после проведения собрания акционеров, но до вынесения судом решения о признании решений данного собрания акционеров недействительными.

Таким образом, можно констатировать отсутствие единообразия в подходах судов к разрешению вопроса о моменте, с которого решения общего собрания акционеров, признанные судом недействительными, не имеют юридической силы.

В юридической литературе также наблюдается отсутствие единства во взглядах на указанную проблему.

В .И. Добровольский полагает, что решения общего собрания, которые в силу разъяснения Пленума ВАС РФ, данного в п. 29 Закона об АО, не имеют юридической силы недействительны изначально. Все же прочие «решения собрания являются оспоримыми и утрачивают юридическую силу с момента вступления в силу судебного решения» (9).

М. Телюкина предлагает закрепить такую концепцию для всех решений общего собрания акционеров, признанных недействительными (10).

Позицию М. В . Телюкиной разделяет А.А. Маковская. Вместе с тем, позиция А.А. Маковской по поводу момента утраты силы решения собрания, которое согласно указанным выше разъяснениям Пленума ВАС РФ не имеет юридической силы, не вполне ясна. С одной стороны, автор заявляет о своей поддержке мнения М. В . Телюкиной. С другой, делает ремарку, что «отсутствие у решения юридической силы может быть установлено не только судом, но и другим государственным органом» (11). Автор, по-видимому, считает не совсем логичной ситуацию, когда государственный орган своим актом признает решение не имеющей юридической силы, а суд выносит свое решение спустя некоторое время после решения государственного органа. В этом случае, если встать на точку зрения М. В . Телюкиной, решение государственного органа будет явно незаконным (12). А.А. Маковская не поясняет далее свою позицию по этому вопросу, ограничиваясь утверждением о том, что « с позиции действующего законодательства в то его истолковании, которое было дано в постановлении Пленума ВАС РФ № 19 от 18 ноября 2003 г., решения общего собрания акционеров, не имеющие юридической силы, не имеют такой силы изначально» (13).

Таким образом, следует разделить вывод Д . В . Ломакина о том, что по рассматриваемому вопросу окончательное слово еще не сказано ни наукой, ни практикой (14).

Анализируя взгляды сторонников утраты силы решением общего собрания с момента вступления в законную силу решения суда о признании недействительным такого решения, следует отметить, что указанные авторы не приводят в поддержку своей позиции какие-либо аргументы, кроме аргументов правополитического толка. Так, говорится о необходимости защиты добросовестного приобретателя, который не знал и не мог знать о недействительности решений общего собрания акционеров (15), либо всех контрагентов общества (16). Авторы, высказывающиеся за различное решение вопроса о моменте утраты силы недействительными решениями общего собрания применительно к ничтожным и оспоримым решениям, апеллируют к защите прав акционеров (17).

Полагаю, что аргументы, лежащие в сфере правовой политики, хороши для обоснования необходимости изменений действующего законодательства, но не могут иметь определяющего значения при толковании норм действующего законодательства.

Попытки разъяснить вопрос путем аналогии с нормами о сделках не могут быть признаны удачными. Во-первых, едва ли решение общего собрания акционеров может быть признано сделкой (18). Во-вторых, совершенно неясной представляется попытка ряда авторов использовать по аналогии виды недействительных сделок для аргументации вывода об утрате решение собрания акционеров силы с момента вступления в законную силу решения суда (19). Как известно, по общему правилу любая недействительная сделка не влечет никаких правовых последствий, кроме связанных с ее недействительностью, с момента ее совершения. Об этом недвусмысленно говорится в п. 1 ст. 167 ГК РФ. Иными словами, оспоримая сделка недействительна с момента ее совершения, несмотря на то, что признать такую сделку недействительной можно только решением суда. Почему же рассматриваемое по аналогии оспоримое решение собрания акционеров должно утрачивать силу с момента вступления в законную силу решения суда о признании такого решения недействительным?

Не думаю, что необходимостью защищать интересы защиты добросовестного приобретателя можно объяснить мысль об утрате решением общего собрания акционеров, признанным недействительным, силы с момента вступления в силу решения суда. Ведь интерес защиты неприкосновенности собственности тоже нельзя забывать. В последнее время у нас модно стало апеллировать к защите прав добросовестного приобретателя. При этом упускают из виду, что защита добросовестного приобретателя была и должна представлять собой исключение из правила о защите права собственности. Собственник заслуживает не меньше защиты, чем добросовестный приобратетель. В этой связи акционерное общество, которое было лишено своего имущества действиями директора, избранного на незаконном собрании, нуждается в не меньше защите, чем лицо, купившее это имущество по сделке, заключенной от имени общества неуполномоченным лицом. Аргументы о том, что добросовестный приобретатель заслуживает защиты, поскольку он ничего не знает и знать не может о допущенных в ходе проведения собрания акционеров нарушениям. Но ведь и акционерное общество может точно также не знать о допущенных в ходе проведения собрания нарушениях, как о них не знает приобретатель имущества. Например, на собрание является лицо и голосует по доверенностям от акционеров, которые затем могут оказаться поддельными. Другой пример. Сделка, по которой акционер приобрел акции, которыми он голосовал на собрании, впоследствии оказывается недействительной, что влечет за собой отсутствие кворума на собрании. Очевидно, что общество может ничего и не знать о пороке права одного из его акционеров на акции. Ситуации, когда приобретатель несет риск незнания тех ил иных обстоятельства связаны не только с оспариванием решения собрания акционерного общества. Например, приобретатель может ничего не знать и о факте подделки доверенности, положившись на подлинной которой он заключил сделку с представителем. Но закон для подобных случаев не предусматривает сохранение такой сделки в силе даже в том случае, когда тот, от чьего имени действовало лицо по поддельной доверенности знало о факте подделки, но не побеспокоилось об оповещении об этом участников гражданского оборота. Нет веских оснований для того, чтобы делать подобные исключения для случаев признания недействительными решений собрания акционеров.

Те же самые аргументы можно привести и в возражение точки зрения о том, что утрата силы решением собрания акционеров с момента вступления в законную силу решения суда обусловлено необходимостью защиты интересов контрагентов акционерного общества (20).

Я считаю, что решение общего собрания акционеров, признанное недействительным решением суда, утрачивает свою силу с момента его принятия. Обосновать этот тезис можно следующим образом.

Как следует из п. 1 ст. 8 ГК РФ «гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законом и иными правовыми актами, а также из действий граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены законом или такими актами, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности»

Подпункт 8 абзаца 2 пункта 1 статьи 8 ГК РФ в качестве основания возникновения гражданских прав предусматривает «иные действия граждан и юридических лиц». Думаю, что решения общего собрания акционеров в качестве основания возникновения гражданских прав попадает в эту категорию юридических фактов. Объясняется это тем, что решение общего собрания акционеров, безусловно, зависит от воли лица, а потому является действием в общепринятой классификации юридических фактов. Как известно, действия классифицируются на правомерные и неправомерные. Правомерные действия как юридические факты обычно вызывают те последствия, на которые они были направлены. Напротив, неправомерные действия таких последствий не вызывают.

Мнение о том, что недействительное решение общего собрания акционеров сохраняет свою силу до момента вступления в законную силу решения суда, смешивает законные и незаконные действия. Следуя этому мнению, мы придем к выводу о том, что незаконные действия также как и действия законные влекут те правовые последствия, на которые они были направлены. Представим себе ситуацию. Проводится общее собрание акционеров. На нем гражданин А избирается директором общества. Через пять месяцев проводится новое собрание акционеров, на котором гражданин А снимается с должности директора. После этого вступает в силу решение суда, по которому решение собрания акционеров об избрании гражданина А директором общества признается недействительным. Следуя критикуемой позиции, это недействительное решение ничем не будет отличаться от действительного.

Едва ли можно допустить, что законодатель в статье 8 ГК РФ хотел уравнять в правовых последствиях законные и незаконные действия. Это привело бы к разрушению законности и правопорядка в нашей стране. Если бы законодатель хотел в какой-то мере уравнять законные и незаконные действия, он бы это прямо сделал. И примеры такого уравнивания действующий ГК РФ нам дает. Так, суд может при наличии предусмотренных законом оснований признать оспоримую сделку недействительной лишь на будущее время (п. 3 ст. 167 ГК РФ). В силу ст. 566 ГК РФ «правила настоящего Кодекса о последствиях недействительности сделок и об изменении или о расторжении договора купли-продажи, предусматривающие возврат или взыскание в натуре полученного по договору с одной стороны или с обеих сторон, применяются к договору продажи предприятия, если такие последствия существенно не нарушают права и охраняемые законом интересы кредиторов продавца и покупателя, других лиц и не противоречат общественным интересам». То есть, закон прямо делает исключение из норм ст. 166 ГК РФ и ст. 167 ГК РФ, допуская возникновение права собственности на предприятие на основании недействительной сделки (22) .

Таким образом, вывод о том, что решение общего собрания акционеров утрачивает силу только с момента вступления в законную силу решения суда о признании такого решения недействительным, противоречит ст. 8 ГК РФ.

Кроме того, такой вывод будет противоречить также целям защиты прав акционеров, существенно ограничивая акционеров в их праве на судебную защиту. Если следовать критикуемой позиции, то у акционера не будет оснований оспорить крупную сделку общества, если она была совершена на основании недействительного решения собрания акционеров об одобрении такой сделки. Ведь до вступления в законную силу решения о признании решения собрания об одобрении крупной сделки недействительным, оно, согласно критикуемой точки зрения, влечет правовые последствия. А крупная сделка была совершена в промежуток времени между принятием решения собрания и вступлением решения суда в законную силу.

Приверженцы рассматриваемой точки зрения по каким-то причинам полагают, что лишь такие решения собрания акционеров утрачивают силу с момента вступления в законную силу решения суда о признании таких решений недействительными, которые не указаны в п. 29 Постановления № 19. Между тем, такой вывод не следует ни из закона, ни из п. 29 Постановления № 19. В этом пункте Пленум ВАС РФ лишь указал на обязанность суда не принимать во внимание решения собрания акционеров, если при их принятии были допущены указанные в этом пункте Постановления № 19 нарушения закона. Но Пленум ничего не сказал о том, что если допущены указанные нарушения, то решения общего собрания акционеров не имеют юридической силы с момента принятия такого решения. Поэтому точка зрения авторов, предлагавших различно подходить к вопросу о моменте утраты силы недействительным решением общего собрания акционеров в зависимости от того, какие нарушения были допущены при организации и проведении общего собрания (23), ни в коем случае не может быть признана имеющей основания в практике ВАС РФ.

Таким образом, действующее законодательство не позволяет сделать вывод о том, что решения общего собрания акционеров утрачивают силу с момента вступления в законную силу решения суда о признании таких решений недействительными. Все недействительные решения общего собрания акционеров недействительны с момента их принятия, а потому в судебном порядке могут быть признаны недействительными все иные действия, основанные на недействительном решении общего собрания акционеров.

Федеральный закон от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ "Об акционерных обществах"//Собрание законодательства Российской Федерации от 1 января 1996 г. N 1 ст. 1.

Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, 2004 г., N 1. Далее также Постановление № 19.

См. п. 24 указанного Постановления Пленума ВАС РФ.

Добровольский В .И. Судебная защита прав акционера (участника) – вопросы правоприменения//Вестник ВАС РФ. 2005. № 5; Степанов Д .И. Ничтожность решений общих собраний акционеров//Корпоративный юрист. 2005. № 1. Ломакин Д . В . Очерки теории акционерного права и практики применения акционерного законодательства. М. 2005. Маковская А.А. Правовые последствия недействительности решений общего собрания акционеров и совета директоров акционерного общества//Недействительность в гражданском праве: проблемы, тенденции, практика. М. 2006.

Маковская А.А. Указ . Соч . с . 371-372.

Хотя в этом деле рассматривался вопрос о моменте, с которого не имеет юридической силы решение совета директоров, признанное недействительным, думаю, что это дело, тем не менее, может служить иллюстрацией подхода некоторых судов к разрешению рассматриваемого в настоящей статье вопросов в силу сходности правовых ситуаций.

Постановление ФАС Уральского округа от 13.09.2001 № Ф09-1577/01-ГК.

Постановление Президиума ВАС РФ от 30 мая 2000 года № 7563/98 // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, 2000 г., N 8.

Добровольский В .И. Указ . Соч . с . 138.

Телюкина М. В . Проблемы недействительности решений собраний акционеров//эж-Юрист. 2005. № 41.

Маковская А.А. Указ . Соч . С . 374-375.

Там же.

Там же. С . 374-375.

Ломакин Д . В . Указ . Соч . С . 159.

Телюкина. М. В . Указ . Соч .

Маковская А.А. Указ . Соч . С . 374.

Добровольский В .И. Указ . Соч . с . 138-139.

В качестве сделки предлагает рассматривать решение общего собрания акционеров Н. В . Козлова. См.: Козлова Н. В . Правосубъектность юридического лица. М. 2005. С . 384-386. Думаю, что более правильной является позиция авторов, отрицающих за решением общего собрания акционеров свойств сделок. См.: Ломакин Д . В . Указ . Соч . с . 156 - 157 .

Добровольский В.И. Указ. Соч. с. 138.

Маковская А.А. Указ. Соч. с. 374.

Красавчиков О.А. Юридические факты в советском гражданском праве//Серия «Классика российской цивилистики». М. 2005. С. 147-152.

На практике иногда приходится сталкиваться с утверждением, что в силу п. 8 ст. 201 АПК РФ ненормативный акт не влечет правовых последствий только с момента принятия судом решения о признании его недействительным. Думаю, что п. 8 ст. 201 АПК РФ в силу буквального его толкования оснований для такого вывода не дает. В этом пункте говорится лишь о том, что с момента принятия решения судом ненормативный акт не подлежит применению. Смысл этого пункта, как представляется, в том, чтобы незаконный ненормативный акт не применялся, даже несмотря на то, что решение еще не вступило в законную силу. Если бы этого правила не было, то ненормативный акт мог бы применяться до вступления решения в законную силу.

Добровольский В.И. Указ. Соч.

Сайт

[Гость Ahmetova]

ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС МОСКОВСКОГО ОКРУГА от 25.04.2003 N КГ-А40/2127-03

Дело о признании договора купли-продажи акций недействительным передано на новое рассмотрение, т.к. суду следует проверить достоверность заявления о фальсификации доказательств, а также добросовестность ответчика при заключении спорного договора.

ФЕДЕРАЛЬНЫЙ АРБИТРАЖНЫЙ СУД МОСКОВСКОГО ОКРУГА

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

кассационной инстанции по проверке законности и

обоснованности решений (определений, постановлений)

арбитражных судов, вступивших в законную силу

от 25 апреля 2003 г. Дело N КГ-А40/2127-03

(извлечение)

Закрытое акционерное общество Инвестиционная финансовая компания "Домедко-Хаксли Лимитед" (далее - ЗАО ИФК "Домедко-Хаксли Лимитед") обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с иском к Обществу с ограниченной ответственностью "ТелеКомп" (далее - ООО "ТелеКомп") о признании договора купли-продажи акций от 28.09.2001 N 02-09/КП/2001 недействительным.

Решением Арбитражного суда г. Москвы от 13.01.03 исковые требования удовлетворены, договор купли-продажи акций от 28.09.2001 N 02-09/КП/2001 признан недействительным, как сделка , не соответствующая требованиям закона, на основании ст. 168 ГК РФ.

При этом суд исходил из того, что со стороны истца договор подписан не уполномоченным лицом, назначенным на должность в соответствии с решением общего собрания акционеров , признанным впоследствии недействительным.

В апелляционном порядке законность и обоснованность решения не проверялись.

На принятое по делу решение ООО "ТелеКомп" подана кассационная жалоба, в которой заявитель просит судебный акт отменить, приведя следующие доводы:

- ответчик не был извещен о дне судебного разбирательства, что является безусловным основанием для отмены решения ;

- при вынесении решения суд сделал выводы, не соответствующие фактическим обстоятельствам дела, и неправильно применил нормы материального права;

- не было представлено суду доказательств недействительности спорного договора купли-продажи акций, а также незаконности проведения общего собрания акционеров истца от 05.09.01;

- суд применил ст. 168 ГК РФ, признавая недействительным ничтожный договор купли-продажи, хотя ни одного факта нарушения закона при заключении оспариваемого договора не было установлено судом. В то же время суд не применил ст. 69 Федерального закона "Об акционерных обществах" и ст. 18 КЗоТ РСФСР, которые полежали применению. Судом не была дана оценка решению общего собрания акционеров истца от 07.09.01 N 10/2001.

ЗАО ИФК "Домедко-Хаксли Лимитед" в отзыве на кассационную жалобу возражало против ее удовлетворения, полагая, что представленный протокол общего собрания от 05.09.01 N 9/2001 не может быть принят судом во внимание, поскольку решения , оформленные указанным протоколом, признаны недействительными решением Арбитражного суда г. Москвы по делу N А40-29180/02-22-260. Суд первой инстанции, по мнению истца, правомерно не оценивал протокол общего собрания акционеров от 07.09.01 N 10/2001, которым была одобрена оспариваемая сделка , так как данный документ сфальсифицирован. При вынесении решения суд правомерно применил к оспариваемому договору ст. 168 ГК РФ о ничтожности сделки , не соответствующей требованиям закона, так как договор не соответствует требованиям ст. ст. 53, 154, 209 ГК РФ. Ст. 69 Федерального закона "Об акционерных обществах" говорит о том, что на отношения между генеральным директором и обществом распространяется действие законодательства Российской Федерации о труде в части, не противоречащей положениям настоящего Федерального закона, а образование исполнительных органов общества и досрочное прекращение их полномочий осуществляются в соответствии с п. 3 ст. 69 названного Закона по решению общего собрания акционеров , если уставом общества решение этих вопросов не отнесено к компетенции совета директоров (наблюдательного совета) общества.

В судебном заседании представитель заявителя доводы кассационной жалобы поддержал, представители истца возражали против ее удовлетворения по доводам, изложенным в отзыве, считая, что суд первой инстанции полностью выяснил и оценил фактические обстоятельства и принял законное и обоснованное решение .

Изучив материалы дела, выслушав представителей сторон, обсудив доводы жалобы и возражений на нее, судебная коллегия находит решение подлежащим отмене, а дело - передаче на новое рассмотрение в суд первой инстанции в связи со следующим.

В соответствии с ч. 1 ст. 121 АПК РФ лица, участвующие в деле, должны быть извещены арбитражным судом о времени и месте судебного заседания. При этом надлежащим извещением согласно ч. 1 ст. 123 АПК РФ считается, если к началу судебного заседания или проведения отдельного процессуального действия арбитражный суд располагает сведениями о получении адресатом направленной ему копии судебного акта.

По настоящему делу ответчик не был надлежащим образом извещен о времени и месте судебного заседания. Определение о принятии искового заявления к производству, подготовке дела к судебному разбирательству и назначении предварительного судебного заседания, направленное по адресу, указанному в исковом заявлении, возвращено в суд с отметкой "По указанному адресу не значится". Несмотря на это суд по результатам предварительного судебного заседания счел дело подготовленным к судебному разбирательству и открыл судебное заседание в первой инстанции, тем самым нарушив требование ч. 4 ст. 137 АПК РФ, в соответствии с которой такое процессуальное действие суда возможно только в случае, если в предварительном заседании присутствуют все лица, участвующие в деле, и они не возражают против продолжения рассмотрения дела в судебном заседании арбитражного суда первой инстанции.

В данном случае суд нарушил принцип равноправия участников процесса и лишил ответчика возможности участвовать в судебном заседании, заявлять свои возражения и использовать другие права, предоставленные ему процессуальным законодательством.

В силу п. 2 ч. 4 ст. 288 АПК РФ допущенное нарушение является безусловным основанием для отмены решения арбитражного суда.

Рассмотрение дела в отсутствие ответчика, не извещенного надлежащим образом о времени и месте судебного заседания, привело при принятии решения и к нарушению других норм процессуального и материального права.

Так, суд нарушил ч. 8 ст. 75 АПК РФ и принял в качестве доказательств копию протокола общего собрания акционеров истца N 01/2002 от 20.06.02, а также копию решения Арбитражного суда г. Москвы от 22.08.02 по делу N А40-29180/02-22-260, которые не были надлежащим образом заверены (л. д. 10, 15 - 16), при этом в решении от 13.01.03 и протоколе судебного заседания не содержатся данные о том, что судом обозревались подлинники указанных документов.

Вывод суда о подделке подписей Симона Петера Элмонта и Христодолоса Г. Вассилиадеса на протоколе N 9/2001 от 05.09.01 сделан лишь на основе незаверенной копии протокола N 01/2002 от 20.06.02, в котором содержится заявление о фальсификации протоколов N 9/2001 и N 10/2001, без проверки достоверности заявления о фальсификации доказательства, в том числе путем назначения экспертизы и истребования других доказательств, чем была нарушена ч. 1 ст. 161 АПК РФ.

Принимая решение о признании спорного договора купли-продажи недействительным, суд исходил из вступившего в законную силу решения по делу N А40-29180/02-22-260 о признании недействительным решения общего собрания акционеров истца от 05.09.01 о назначении на должность генерального директора Анненской Н.Е. и правил недействительности сделок .

Между тем судом не было учтено, что решение суда о признании недействительным решения общего собрания акционеров истца от 05.09.01 принято значительно позднее заключения оспариваемого договора и к нему не могут применяться правила ст. 167 ГК РФ о недействительности сделки с момента ее совершения, поскольку решения общего собрания акционеров сделками не являются .

Признавая сделку недействительной, суд не выяснил, действовал ли ответчик при заключении спорного договора осмотрительно, мог ли он на момент совершения сделки располагать информацией об отсутствии у Анненской Н.Е. полномочий генерального директора, о недобросовестности ее действий.

Суд первой инстанции вопреки требованиям закона не дал также оценки имеющемуся в деле протоколу общего собрания акционеров истца N 10/2001 от 07.09.2001, которым Общество приняло решение о совершении ряда сделок , в т.ч. и оспариваемой (л. д. 18).

Следовательно, суд пришел к ошибочному выводу о несоответствии оспариваемого договора требованиям закона ввиду его подписания неуполномоченным лицом и неправильно признал его недействительными на основании статьи 168 ГК РФ.

В результате допущенных нарушений норм процессуального и материального права судом сделаны выводы, не соответствующие фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, а также на основе недопустимых доказательств, что в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 287 АПК РФ является основанием для отмены состоявшихся судебных актов и направления дела на новое рассмотрение.

При новом рассмотрении дела суду следует проверить достоверность заявления о фальсификации доказательств - протоколов общих собраний акционеров истца N 9/2001 и N 10/2001; добросовестность ответчика при заключении спорного договора; высказать свое суждение о том, может ли признание недействительным решения общего собрания акционеров повлечь недействительность сделок , заключенных лицом, назначенным на должность в соответствии с данным решением.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 284, 286 - 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение от 13 января 2003 года по делу N А40-49727/02-55-465 Арбитражного суда г. Москвы отменить, дело передать на новое рассмотрение в первую инстанцию того же суда.

[Искатель Истины]

Давно хотел написать комментарий на эту тему.

Мне кажется, что здесь без аналогии права не обойтись.

Считаю, что даже однострочное решение участника о назначении Руководителя можно подвести под понятие сделки исходя из определения, которое существует в ГКРК (и из конкретной ситуации).

Уже на раз писали - Сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

Какие права может устанавливать данное решение. Например, вытекающее право требовать исполнения данного решения - теоретически.

Под существующее определение можно подтянуть я думаю любое решение.

Другой вопрос, а почему? Да из-за конкретной ситуации - когда представитель принимает данное решение в отношении самого себя по доверенности.

Неужели вы полагаете, что в суде, ссылаясь только на то, что это не сделка суд скажет - банк вы не правы?

Другой вопрос - смысл существования данной нормы? Вот где корень. Смысл - это защита доверителя, чтобы поверенный не действовал в своих интересах, а действовал в интересах доверителя.

Теперь представльте, я участник и что полномочия у меня есть, выдаю доверенность Иванову и пишу в доверенности, что доверяю Иванову назначить его же Иванова Директором и принять необходимые решения. Вот вам еще одна аналогия.

Я, участник подтверждаю свою волю и в данном случае отказывать нет никакого повода.

А вот говорить о том, что раз уж признали решение сделкой, то и далее пошли основания признания ее недействительной, то здесь уже применение аналогии заканчивается и зачем туда залазить.

Это тонкая грань...

ИМХО...

[Гость Ahmetova]

Думаю, прежде чем продолжать спорить нужно определиться со следующим:

Статья 7. Основания возникновения гражданских прав и обязанностей

Гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законодательством, а также из действий граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены им, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности.

В соответствии с этим гражданские права и обязанности возникают:

1) из договоров и иных сделок, предусмотренных законодательством, а также из сделок, хотя и не предусмотренных им, но не противоречащих законодательству;

7) вследствие иных действий граждан и юридических лиц;

Верную ссылку привел Абиль. Остается только понять, в чем разница между сделками и иными действиями и уж после этого решать, что в данном случае имеем - сделку или иные действия.

Год назад сама кричала "сделка!", сейчас думаю - нет.